Рыцари нашей литературы

Доблестные рыцари круглого стола литературы были призваны в субботу, 26 октября, в дом-музей В. В. Набокова. Им предстояло обсудить проблемы современной российской прозы.

По мере приближения часа дискуссии количество людей возрастало в геометрической прогрессии. Вероятно, организаторы не ожидали такого наплыва публики: стульев на всех не хватало. Желающим вживую услышать литераторов пришлось распределиться по всему периметру библиотеки Набокова: стояли в два ряда вдоль стены. Комната, однако, не могла поглотить всех интеллектуалов, а потому те, кто пришел ровно ко времени или позже, оказались за дверьми и слушали из другой залы.

И наконец вошли. Рыцари прозы Андрей Аствацатуров, Роман Сенчин, Михаил Елизаров, Ильдар Абузяров, Даниэль Орлов и рыцари критики Андрей Рудалев и Алексей Колобродов. Как показалось, немного скованно заняли свои позиции. Андрей Аствацатуров выступил первым среди равных: всех представил, объявил тему. Потом перешли непосредственно к обсуждению проблем прозы. Члены круглого стола по очереди высказывали свои мысли на этот счет.

Андрей Аствацатуров

Начал Ильдар Абузяров. Основной проблемой он объявил избыточность культуры. Посетовал на вынужденную необходимость медийности, с которой сталкиваются писатели. Если вы принесете свою выстраданную рукопись в издательство, то первым делом вас спросят о количестве подписчиков, и если таковых не очень много, то заинтересованность в вас автоматически падает. Всего и так слишком много. В свою очередь некоторые блогеры, посчитав, что большое количество подписчиков открывает им двери в литературу, могут спокойно приносить свои произведения и не бояться пренебрежения со стороны издателя. Такое положение ведет к профанации литературы.

Ильдар Абузяров

Продолжая разговор, Роман Сенчин, «последний деревенщик», провозгласил проблемой отсутствие в текстах человека труда (физиков, врачей, доярок). Литература сконцентрирована на безликих условных гуманитариях, которых писатели создают, не выходя из кабинета. В свою очередь, в кино все же можно узнать о людях, о реальной жизни, в частности, как в фильме «Аритмия» (реж. Б. Хлебников, 2017). В искусстве обыгрываются эта тема, но нужно ее развивать дальше.

Роман Сенчин

Нить подхватывает Михаил Елизаров. Он только что опубликовал новый роман «Земля», в котором человек труда присутствует (для Сенчина же присутствие трудяги — редкий образец). Писатель жалеет о том, что медийность так сильно въелась в современную жизнь, а потому его решение – «выпилиться отовсюду». Рыцарь литературного стола предлагает становиться сектантами и уходить от общественной жизни. Нет необходимости ни в какой медийной среде, есть только одно высказывание — текст. В связи с этим, писатель жалеет, что когда-то давал интервью и высказывался на телевидении. «Медийность — площадка лжи». Сейчас его позиция диктует ограждение от ненужных контекстов, чистая автономность. Елизаров говорит, что нельзя зайти в гей-клуб попить чай: сразу последуют бесконечные перетолки на этот счет. Но выход есть: надо уходить в андеграунд. Елизаров пишет для своих читателей, которые его знают. Литератор добавляет, что сейчас доминирует клиповое мышление, когда людей пугает большое количество букв. Однако он все же верит, что в будущем настанет возвращение к большим текстам.

Михаил Елизаров

Рыцарь Даниэль Орлов озвучил важную проблему — потерю социальной функции чтения. Прозаик объяснил, что современный человек вынужден искать повод для обращения к текстам. Капиталистический мир боится осмысления себя, а потому новые смыслы не появляются. Решение состоит в том, что необходимо заново осознать себя. Мы сталкиваемся со вторичным сырьем, когда нынешние авторы пишут о Великой Отечественной войне с рассказов даже не дедов, а прадедов. Об этом уже сказано достаточно, сейчас нужно писать о современном, новом. Нам нужно говорить о наших проблемах и решать их, мы должны создать свой продукт, свою литературу. Нам не хватает разговоров современников с современниками.

Даниэль Орлов

При этом Андрей Рудалев считает, что литература находится в режиме ожидания «пинка». Проблема состоит в том, что литература замкнута на книжном издательстве. Архивариус Коробейников делает ставку на пестроту рынка, а не на проникновение мысли. Книжный рынок отодвинул книжные премии, которые в какой-то степени обесценились. Институт критики заглох: нет площадки, на которой можно было бы выражать свое мнение. Литература оказывается «самозамкнутой аутентичной средой». Основной задачей главных героев современных текстов является борьба с пустотой: осваивается новая география, пространство.

Андрей Рудалев

Последним высказывается Алексей Колобродов, формулируя три главных проблемы. Первая заключается в том, что нет рынка, есть индустрия. Авторы находятся в позиции, когда вынуждены постоянно говорить о чем-то новом, возникает необходимость куда-то попасть, где-то засветиться, чтобы о тебе помнили, говорили. Писателя ставят в позицию блогера — это пропасть, куда катится литература. Вторая проблема — полное отсутствие понимания, о чем говорят сами писатели. Решение состоит в том, чтобы найти глубокие внутренние связи за последние тридцать лет. Кроме того, внимание к национальной проблематике может спасти современную прозу. Последней проблемой было объявлено отсутствие литературной критики. Площадок для обсуждения нет, отношение к критикам «никакое». Здесь необходимо прибегнуть к помощи государства, которое может заставить людей читать. Где есть общество потребления, там нет настоящей литературы. Но положительной нотой звучит мода на интеллектуалов, которая способствует распространению чтения.

Алексей Колобродов

Рыцари литературного стола постепенно переходят на дружественную манеру общения, которая напоминает посиделки на кухне. И кажется, что разговор так и продолжится до самого утра. Но скоро надо закрывать музей. Задают вопросы из зала, хотя успевают не все. Пришлось ограничиться двумя часами дискуссии, однако нашим литераторам предстоит еще долгая борьба с проблемами современной прозы: вынужденная медийность, профанация, вторичность текстов, отсутствие повода для чтения, рынка, разговора с современниками, площадок для критики.

Текст: Яна Кравченко